«Всего-то сто двадцать дней! — легко и весело подумал Хиллари. — А через девять дней — подкомиссия! Ха-ха! Ну и что?!».

ГЛАВА 7

Ветер, поднявшийся в среду, был предвестником шторма. Планетарная служба инженерной метеорологии постаралась отклонить штормовой фронт к западу от Города и уменьшить его мощность — с аэродромов в Порту и на полуострове Эндленд чередой взмывали «харикэны», отягощенные пакетами ракет, а астрономы-любители, упрямо наблюдающие звезды в насыщенном массой искусственных объектов небе, отследили сияние пучкового орудия, бившего с орбиты по зарождающемуся над океаном водовороту туч. Рыболовные суда укрылись, идущие океанскими трассами транспортники, «ховеркрафты», экранопланы и платформы сменили курс — и отгоревшие части ракет благополучно упали на пустую воду, а пучок вызвал обширный теплый ливень со слабой ионизацией, но все равно выдохшийся шторм достиг Города, и весь четверг наплавные жилища и сооружения у берега скрипели и покачивались, а их обитатели с боязнью вглядывались в темное смятение воды у волноломов, где кипящие валы взлетали ввысь и опадали с пенным шумом. Антенны, мачты, башенные краны вздрагивали и гудели; бешено вертелись крыльчатки анемометров, моргали индикаторы, показывая, как порывы ветра нажимают на несущие конструкции. Дирижабли, кроме патрульных, спрятались в эллингах, но флаеры упрямо бороздили низкое небо, брызжущее колким косым дождем.

Хиллари не нравилась такая погода; у него появилась слабость и усилилось головокружение — но погоду, как и родителей, не выбирают. Возил его 8 мая Морион, а для охраны из разведки выделили кибер-бодигарда в виде мужеподобной девицы со странным именем Майрат.

Молочный конгрессмен Барт Кирленд оказался бодрым стариканом; Хиллари втайне ожидал увидеть на стенах его офиса эстампы с изображениями кормящих мам, но нет — дед предпочитал ностальгические виды Старой Земли из туристических буклетов: горные водопады южного Китая, египетские пирамиды и московский Кремль.

Не раскрывая папки с документами, Хиллари сразу же принялся напористо льстить Кирленду:

— Матушка вынашивала и выкармливала меня по вашим книгам! Именно вам я обязан тем, что мой IQ — 187!

Кирленд радостно засмущался и в ответ воспел хвалу женщине, следовавшей его советам. Хиллари изъявил скромное желание заполучить книгу Кирленда с автографом — и сейчас же был одарен пятью, которые старина Барт охотно подписал: «Хиллари Р. Хармону и его будущей супруге от автора — для руководства в жизни». Рассыпаясь в благодарностях, Хиллари испытал судорогу стыда — в делах он совершенно позабыл об Эрле!!. А Кирленд уже цитировал Фаворина из «Аттических ночей» Авла Геллия:

— Разве грудь дана женщинам для украшения их тела, а не для кормления ею младенцев?!

Дед оседлал любимого коня и поскакал по цитатам. Пока не дошло до «Плодитесь, и размножайтесь, и наполняйте землю», Хиллари поспешил смыться, но не забыл всучить Кирленду папку с пояснением:

— Пролистайте на досуге, если будет время. Это кое-какие выводы для подкомиссии по моему проекту; цель его — всемерная помощь матерям, которым занятость мешает целиком отдать себя детям. Защитное обеспечение программ для кибер-гувернеров — важное подспорье!..

— О да! Любое достижение цивилизации должно служить материнству!..

«А ведь по сути — добрейший старик», — тепло подумал о нем Хиллари, когда стартовая перегрузка вжала его в кресло.

Офис Хайма Маршалла выглядел совсем иначе. Здесь толклись нуждающиеся и озабоченные из тех кварталов, где Хиллари старался не бывать; кто-то закусывал, разложив на коленях коробку с завтраком, тут же вприпрыжку, с криками носилась пара полудиких детей, а какая-то несчастная мамаша прижимала к себе чадо со скрюченными ножками и бессмысленными, врозь глядящими глазами. «Чернокарточник», — у Хиллари подступило к горлу; захотелось побыстрей и не оглядываясь миновать комнату ожидания, чтобы не видеть ни ребеночка-мутанта, ни скудного завтрака бедняка.

— Вам назначено? — с деловой резкостью спросила секретарша.

— Да, у нас договоренность по трэку.

— Не больше пяти минут. У мистера Маршалла сегодня трудный день.

Майрат осталась ждать; дети-звереныши, разинув рты, издали таращились на крепкую сухопарую девку в пепельном комбезе, со скотобойным шокером на поясе.

Хайм Маршалл был под стать своему офису — быстрый неприятный взгляд, слегка спутанные рыжеватые волосы, подвижные костистые руки, донельзя демократичный свитер, знавший лучшие дни и другие плечи; рисуночек на свитере напоминал кардиограмму агонизирующего больного.

— Нет, — отрезал он. — Я ваш проект не поддержу. Видели людей там, в приемной? Вам бы тоже стоило подождать в очереди… Так вот — ваш «Антиробот»…

— «Антикибер», — поправил Хиллари, мысленно дав клятву в ближайшее время переименовать свое предприятие.

— …ничего им не дает. Чисто расходный проект, оттягивающий бюджетные средства от реальных нужд избирателей. Бумаги оставьте, я почитаю. Но мой ответ — «нет».

— Правильно, — кивнул Хиллари, положив папку на стол. — Это прибавит вам избирателей.

— Яснее, мистер Хармон.

— Вы депутат от манхла…

— Да, — зло улыбнулся Хайм, — так меня и называют. Не всем же хлопотать об интересах кучки толстосумов. Кто-то должен позаботиться и о большинстве.

— И оно станет еще больше. Если проект будет провален, я опубликую кое-какие данные о Brain International Company, и тысячи квалифицированных рабочих останутся не у дел. Вы сможете привлечь их голоса на следующих выборах.

— Блеф, — спокойно ответил Хайм. — Вы спасаете свою синекуру. Какой у вас может быть компромат на BIC? Это смешно.

— Это грустно. Я могу доказать — и докажу с фактами в руках, что продукция BIC не соответствует международным стандартам.

— Положим; но если вы смолчите — эта хай-тэковая хрень будет и дальше им не соответствовать, и в конце концов случится скандал хуже того, чем если бы вы все рассказали. Так?

— Мне нужно время — месяц-два, — чтоб безболезненно решить вопрос на горизонтальном уровне. И я его решу. Кроме того, в ближайшие три-четыре года мне понадобится около ста молодых спецов — старших и средних — по кибертехнике. Именно свежих, молодых, с расчетом на карьерный и научный рост. Если мы выступим заодно, то уже сейчас сможем сориентировать тест-миссию и проекты льготного обучения малоимущих на поиск и выдвижение кандидатур. В конце концов, не мне вам объяснять, как охотно правительство одобряет такие кампании и как это поднимает его рейтинг в «зеленом» слое. И лично ваш рейтинг, если вы это возглавите.

Хайм пригладил отсутствующие усы и бороду; возможно, этот жест означал размышление.

— Звучит неплохо. Но я знаю положение на рынке труда в кибернетической отрасли. Монтажник в «Роботехе» — максимум, на что может рассчитывать парень из «зеленого» квартала. А наука, хай-тэк, — это для «синих» и «голубых».

— У меня два заместителя из «зеленых». Я говорю о целевой программе, — подчеркнул Хиллари. — Ее поддержит Айрэн-Фотрис. Мне нужны люди для раскрутки перспективного направления науки. Я не желаю, чтобы этим занимались те, чьи мысли проштампованы BIC. Я готов открыть при проекте курс преддипломной подготовки, чтобы заранее узнать, кто на что способен. Сотня новых рабочих мест высокого уровня — инженеры, операторы. Подумайте…

— О'кей, этот вариант по мне, — согласился Хайм. — Но не вздумайте увиливать, когда дойдет до дела. Я хорошо запомнил все, что вы наобещали.

Хиллари вышел, оставив в кабинете Маршалла еще один из валунов, лежавших на душе.

Иногда он жалел, что нет средства, позволяющего проводить перелеты в беспамятстве, в отключении, подобно киборгам. Сейчас он не хотел рассчитывать, предполагать, готовиться ко встречам с депутатами — он уже был готов с пол-оборота, прямо с порога атаковать любого конгрессмена так, как требовали натура, характер и привычки жертвы. Хиллари с усилием сосредоточился на блокноте, но с утра ничего не написал, кроме заглавия будущей работы — «Основы робосоциологии». В запасе 119 дней. Надо делать не меньше 10000 знаков текста в сутки, чтоб потом иметь время на корректуру.